– Ого, как эгоистично прозвучало, – восхитилась я. – Даже для прошлого Лорана здорово!

Его ирония с толку не сбила – наоборот, парень сделал пару быстрых шагов ко мне, схватил за руку и повел будто в танце.

– Это простой вальс, Лита. Умеешь? Расслабься, это пока только обмен культурным опытом.

– Да не прижимай меня так! – я не сдержала легкой нервозности.

– Еще и не начинал. Кстати, предлагаю спор – кто заберется в столовую ночью первым. Если победим оба, то там устроим ужин на двоих. Если оба попадемся, то нас вместе отправят отрабатывать прокол – обожаю мыть посуду. Как тебе идея? С тобой сложно быть романтичным, но я находчивый.

Меня от его напора уже неприятно будоражило:

– И это тот самый хваленый милый Лоран? А чем он отличается от наглого Лорана?

– Не могу же я разыгрывать того, кем вообще не являюсь? Какие оценки у тебя стоят по истории? Должна бы уже выучить, что если империя наступает, то всегда с полной капитуляцией противника.

Я поддавалась его движениям в танце, хотя уже давно было время оттолкнуть и уйти восвояси, а не продолжать участвовать в этом глупом разговоре:

– Ну не знаю… Как помню, в последний раз вас все-таки остановили.

– Да, жестокие Вороны, – признал он нехотя, останавливаясь. – Тогда переформулирую утверждение: империя наступает, и если передо мной и тобой не встанет Ворона, то капитуляция не за горами.

– Да откуда ж Ворону тут взяться?.. Все, отпусти, Лоран, я не подписывалась участвовать еще и в этой захватнической войне.

Он отпустил – и, руку даю на отсечение, улыбался, наблюдая, как я позорно сбегаю. Он любую мою слабость ловит, анализирует и потом выставляет против меня.

* * *

Зато наши компании каким-то невероятным образом начали объединяться при каждом приеме пищи. Предполагаю, у всех снижался аппетит, если не испортить настроение соперникам. Вот так мы усаживались восьмеркой и весело ругались, поддерживая обстановку. Элонесса больше вкус нашей еды не портила, но кричать мелодично уже давно научилась:

– Признайся честно, оланирка, ты нашего Лорана приворожила?

Сам он даже не думал отнекиваться, предоставляя право объясняться мне. Ну, за мной не заржавеет:

– Да, приворожила! Как вошла впервые в академические ворота – так сразу группу инкубов поймала, Ашк, подтверди! И спрашиваю у них, кто здесь самый богатенький – указали на вашего Лорана. Я, конечно, попечалилась немного, что наследник короны здесь не учится, но ладно, думаю, на безрыбье и рак рыба, этого приворожу.

– Ха-ха, как смешно, – скривилась эльфийка. – Специально преувеличиваешь, чтобы истинные мотивы казались забавными, а не настоящими?

– Это я преуменьшаю, Элонесса! Со скал своих спрыгнула – и сразу в королевскую семью. Я ж теперь только на шелковых простынях спать собираюсь, часы считаю до нашей свадьбы, чтобы уже никогда железной вилкой в дешевом омлете не ковыряться, – я глянула на свой столовый прибор и изобразила эльфийскую манеру речи: – Фе, это не золото, что ли? То-то мне вкус непривычным кажется. Но ради парчовой одежонки я готова перетерпеть даже вашего – тьфу, простите – моего Лорана. Эй, синеглазик, ты мне за́мок в центре столицы отгрохаешь? А если очень-очень попрошу?

Лоран смотрел хоть и с иронией, но во внимательном прищуре угадывалось, что его настроение не заоблачное:

– Лита, вот понимаю, что шутишь, а все равно почему-то от твоих шуток неприятно. Никто ведь тебя не обвиняет, что ты охотилась за золотом и титулами. Элонесса об этом даже не заикнулась. Ты сама эту причину придумала и на нее напираешь, поскольку больше ничего смешного не нашлось. Мне что, извиниться за богатство своей семьи? И каким образом богатство моей семьи может быть помехой для нас с тобой? Да хоть для кого-то. Ты меня еще в хорошем здоровье упрекни. Или в том, что у меня глаза твоего любимого цвета неба. Это же так похоже на причины для отказа!

– Это у кого глаза моего любимого цвета? – удивилась я. – Но видишь ли, я за тобой в столицу не поеду. А ты поедешь за мной в Оланир?

Он мягко улыбнулся:

– Все птицы любят такие скорости? Куда ты несешься? Нам надо хотя бы начать встречаться, узнать друг друга, а уже потом решать, кто за кем куда поедет. Я за тобой куда угодно, лишь бы не в Оланир. Лучше уж за́мок в центре столице отгрохать, честное слово.

Я просто отмахнулась. Но Лоран подался ко мне и свою мысль решил продолжать:

– Лита Синица, а ты никогда не думала, что можно просто довериться кому-то без остатка, разрешить себе чувствовать все, что пожелаешь? И не думать о том, что будет через год или десять лет. Безразлично, продлится это неделю или пару месяцев – плюнуть на прогнозы и просто прочувствовать момент?

– Не думала, – буркнула я.

– Вот и я не думал. До тебя. – Лоран наконец-то снова откинулся на спинку и отцепил от меня жгучий взгляд.

К счастью, нашлись другие поводы для споров – наш вопрос оказался далеко не самым животрепещущим.

– Только попробуй и второй тур проспать, Лоран, – начала грозить Элонесса. – У тебя вообще с головой непорядок в последнее время, но друзья познаются на битве факультетов!

– Действительно, в прошлый раз некрасиво получилось, – поддержал ее Вайд. – Ты даже не явился! Чтобы в следующий раз сидел на трибуне – и достаточно близко, дабы рассмотреть, как маги эльфов уделывать будут.

– Кто кого уделает? – сморщилась Элонесса. – Вас даже вампиры почти обошли, кое-как на последних минутах на третье место выбились. Нашел, чем хвастаться, капитан сборной!

– Спорьте, спорьте, кто займет позорное второе место, – самодовольно хмыкнула Нилла. – А факультет трансформации пока нескромно продолжит лидировать по очкам.

– Да кому вы интересны? – чуть ли не хором заявили маг и эльфийка. – У вас же кроме грубой силы ни одного козыря!

Ругались они основательно, очень душевно. Виола даже заулыбалась благодушно:

– Как все-таки хорошо, что нам спорить не из-за чего – факультеты бессмертия и сексологии вылетели уже в первом туре. Что ж, не всем дано.

– Да иди ты! – взвился Ашк.

– Мы почти прошли, если бы не подлые маги! – обиделся и Родриг. – Да я теперь за оборотней болеть буду, тем хоть подлые маневры незнакомы!

– У них мозгов нет ни на какие маневры, только цель и самый прямой путь! – парировал Вайд. – С таким же успехом можно болеть за носорогов, которые несутся к водоему.

Через минуту голосили все, надрывая глотки. Нас бы уже выгнали из столовой за полную нецензурщину, но во многих других компаниях